Мысленная фраза (медленно, вразбивку): «Ненормального, ответственного за свою профессию» (речь идет о слишком усердном человеке).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (женским голосом): «...обменять, а этого не надо — вторая часть у меня уже есть» (окончание фразы произнесено ускоренно, как бы между прочим).

Стою в туалете, босиком, осторожно поливая дезинфицирующим раствором ноги (ниже колена).

Мысленная, неполностью запомнившаяся фраза: «...лидер группы». Видится молодой, неподвижно сидящий за столом мужчина. Повернутая в сторону голова подперта рукой, лица не видно (с умыслом).

Крупный, смутно видимый мужчина держит на правой руке (как ребенка) смутно видимую грузную женщину. Она приближает свое лицо и целует мужчину в щечку (оба были в темной одежде).

Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог. «И я не знаю, где мне найти ... Пустую. Пустую, хорошую бы», - говорит Петя. Ему что-то отвечают, он уточняет: «Так а мне не одну».

Раскрытая книга с кое-где подчеркнутыми частями неразличимого текста, на английском, кажется, языке.

В этом сне фигурировали мои сновидческие родственницы (сводные): рыхлая женщина лет пятидесяти и две ее дочери (примерно пяти и семи лет). Они будто бы нанесли нам первый визит (в нецветном неряшливом сне отчетливо виделись лишь нарядные подвижные девочки в ореоле светлых кудряшек).

Стою у открытого металлического шкафа, торчащего на обширном пустом пространстве. Шкаф внешне похож на электрический распределительный (даже выкрашен в тот же цвет), но разделен на две секции. Я пришла за нашим мясом, чтобы приготовить его на разведенном дома огне. Ни в левой ни в правой секции нужного мяса не вижу. Убедившись, что оно исчезло, решаюсь взять хоть немного чужого, но тут подходит пожилой англоязычный мужчина. Пока он забирает свои антрекоты, говорю, что мое мясо украли, и все это из-за того, что шкаф не запирается.

Под мысленное, ритмично произносимое «Аб-аб-аб-аб-аб» светлая спортивная фигура в шортах и майке идет влево, внезапно резко разворачивается и возвращается вправо.

Обрывок мысленной фразы: «...которые поддерживают состояние потока, с одной стороны...» (имеется в виду точка зрения).

Мысленная фраза (женским голосом): «Ты будешь четыре месяца писАть?»

Полнометражный сон, оставшийся в памяти как серо-дымчатый клубок (размером с баскетбольный мяч).

Мысленная фраза: «И я его спрашиваю: а сейчас у вас есть танковое письмо?»

Вхожу в книжный магазин, с интересом осматриваюсь. В просторном помещении аккуратно расставлены книги по искусству. Мне известно, что техническую литературу фирма продает в другом филиале, неподалеку. Интересуюсь какой-то книгой, не получаю ответа (или он был отрицательным). Продавщица занята посетительницей, та спрашивает, что означают две больший лужи на полу. Продавщица говорит, что их всегда оставляет перед уходом уборщица. Женщины удаляются. Зачем-то ступаю ногой в одну из луж. Прозрачная вода мутнеет, ноги по щиколотку погружаются в илистое дно. Оказываюсь в купальном костюме, илом испачканы ноги и трусики. Раздумываю, где можно вымыться, вижу водопроводный кран - согнутый дугой кусок ржавой трубы над второй лужей. Оказываюсь там - там теперь так же вязко, пытаюсь смыть ил.

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «...зелень. Нет, не всю, часть еще хорошая».

Обвожу взглядом комнату, вижу в дальнем углу старый облезлый холодильник. Говорю себе, что этого не может быть, так как на самом деле в этой комнате холодильник новый. Делаю вывод, что вижу комнату ВО СНЕ. Внимательно осматриваюсь, чтобы выяснить, чем еще снящаяся комната отличается от реальной. Появляются три-четыре незнакомых мне человека и что-то рассказывающая им Нора. Подхожу ближе. Нора сидит на корточках у стены, слева от холодильника. С улыбкой протягиваю руку для приветствия (я не видела Нору около десяти лет), она, не вставая, тянет мне свою. Наши ладони легонько соприкасаются, Нора улыбается. С удивлением вижу у нее отсутствие нескольких зубов (в том числе переднего).

Худенькой молоденькой девушке в легком открытом платье стоящий рядом мужчина почесывает спину, забираясь рукой под платье (сверху).

Смутно видимый малыш молча приподнимается в постели, садится и принимается немного натуженно реветь (плач виделся, но не слышался).

Длинный сон, в какой-то момент которого я записываю дату «03.02.08.», то есть дату ИЗ БУДУЩЕГО.

Мысленные фразы (женским голосом): «Но вот переписку-то зачем убрала? Поля переписки?» (имеются в виду бегло показанные боковые поля листов).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Стоит ... пообращаться к своим Учителям».

Обращение к кому-то в этом сне: «Князь масон» (или что-то в этом роде).

Мысленная фраза (женским голосом, с мягким нажимом): «Нужно актуализировать прошлое».

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы: «Он ощущает себя как проводник ... Он ощущает себя просто проводником».

В красивой многоэтажной необычной гостинице остановилась большая компания. Женщины собираются в поездку, мужчины в ресторан. Мы, несколько человек, решаем остаться в номерах. Помогаем женщинам собираться, выхожу зачем-то в коридор. Перед входом в одну из комнат вижу в проделанных мужчинами отверстиях искусственные деревья, украшенные фонариками электроподсветки. С архитектурной точки зрения здание было необычным в том плане, что лестничная клетка хоть и находилась по оси здания, но при этом комнаты располагались не снаружи от нее, а внутри. То есть непонятно как (во сне это воспринималось нормально). В номерах вместо дверей были прорези в стене (от потолка до прикроватной тумбочки). Перекладываю что-то с тумбочки на тумбочку, переходя от номера к номеру и пользуясь этими щелями. Гостиница вообще была фантастической, но большинство подробностей не запомнилось.

«Это примерно пятьсот», - прикидываю я мысленно сумму.

Светло-коричневые атласные суперобложки четырех книг (возможно, четырехтомника). Удается прочесть названия средних книг. На одной напечатано мелким шрифтом «Большевизм», под ним крупно, броско «Стрельба». На другой — мелким шрифтом «Большевизм», под ним крупно «Тайна».

Смутно видится полусжатая в кулак кисть правой руки, примерно в двукратном увеличении (или она такая и есть на самом деле?) Внимание акцентировано на указательном и большом пальцах, между которыми перекатывается что-то небольшое, вытянутой формы, неразличимое (возможно, живое).

Окончание мысленного рассуждения (полувопросительно): «...останется реальным. Риль останется реальным, сохранится» (Риль - это мужское имя; последнее слово конкретизирует предыдущее).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Но однажды он ... и ушел на дно вместе со своим вялым тараканьим умом» (речь идет о человеке; выражения «ушел на дно» и «тараканьим» - образные).

Калейдоскоп людей и предметов. Захламленная квартира, где на старом диване барахтаются подростки, один постарше, другой помладше. Лежат, головами в разные стороны, и жизнерадостно пихают друг друга ногами. Стол, уставленный посудой, банками и кастрюлями, одну из которых, старую, алюминиевую, решаем выбросить и сливаем в нее помои. Мальчик лет полутора с выразительными, широко расставленными глазами. Ребенок неправдоподобно, неописуемо красив. Держу его на руках, говорю, что он похож на своего отца. Сон бегло показывает полупризрачного молодого, похожего на  сынишку мужчину.

Атиа приехала к кому-то в гости, и я ее случайно повстречала (или она меня отыскала?) Угощаю ее пирожками и, кажется, даже даю приют.

Еду в автобусе. У меня много вещей, я полуодета и босиком. Перед своей остановкой начинаю одеваться, вижу, что не успеваю, прошу водителя подождать. Он не захотел, выхожу полуодетой, босой, продолжаю одеваться на остановке. Иду куда-то, где происходит много незапомнившихся событий.

Мысленный, неполностью запомнившийся диалог (женским и мужским голосами). «Написано ... А также ...».  -  «Смотри через русские дизели».

«В какой дружеской стране скорость снизит мысль?» - спрашивает один из нечетко видимых солидных персонажей, возможно имеющих отношение к предыдущему сну.  [см. сон №5880]

Мысленная фраза (быстрым женским голосом): «Ой, хотела я сегодня вечером спросить».

Мысленная фраза: «Ну так, если не Выборгское шоссе, ну так, хоть дорогу какую поприличнее».

Разбираем хлам в большой пустой комнате. Выуживаем мало-мальски пригодные вещи из остатков чьего-то быта. Сгребаем ненужное в большую картонную коробку. Наклоняясь за очередной порцией, вижу на полу листок папиросной бумаги, письмо (в наше время на такой уже не пишут). Поднимаю, протягиваю одной из товарок, говорю, что, может быть, не стоит его выбрасывать. Она читает (не вслух) и вдруг заливается слезами. Смотрю с удивлением, а она говорит: «Завтра тебе нужно сходить в ... и...» (часть слов не запомнилась). Смотрю на нее, не перестающую плакать, спрашиваю: «Что случилось? Что случилось?» (женщины виделись условно, листок — ясно, сам листок, но не его текст).

Лежу на широкой постели. Ощущаю слабый укол, нащупываю выступающий из матраца кончик иглы. Извлекаю средних размеров швейную иглу с необычным, открытым с одной стороны ушком, на котором болтается обрывок темной нитки. Удивляюсь, тщательно исследую матрац, одну за другой извлекаю еще пять игл. Крепких обычных, одинаковых игл. Недоуменно смотрю на них, показываю Туве. Говорю, что не может быть, чтобы я, так долго пользуясь матрацем, ни разу до этого не почувствовала иголок.

В полутемной мрачноватой квартире ночуем мы с сестрой и Лэр с двумя-тремя своими сотрудницами. Те устроились в просторной, с несколькими спальными местами, левой комнате, а Лэр оказался в изножье единственной широкой кровати правой комнаты, где под светлым теплым одеялом спим мы с сестрой. Присутствие Лэра причиняет мне неудобство, мешает — не могу понять, почему он не ночует со своими, в более комфортных условиях.

Мысленная, незавершенная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Здесь, в ... ветряная мельница...».

Мысленные фразы: «О, если б вы видели этот мирок! Этот маленький, тайный мирок». Речь идет о внутреннем мире девочки лет пяти, смутно и бегло показанной.

Мысленная фраза (моя, уверенным тоном): «БОГ ОПРЕДЕЛИЛ».

Донесшееся издалека, слева, из серой мглы ощущение о каком-то потрясении (не драматичном).

Мысленные, с пробелом запомнившиеся фразы (женским голосом): «...за этими словами. И девчонкам не советую!»

Собираюсь умыться у старой уличной водяной колонки, набираю в руки воду. Пухлый карапуз топает ко мне, с намерением помешать. Легонько, добродушно брызгаю в него водой, он не останавливается. Брызгаю (так же легонько) еще несколько раз, вижу крупным планом личико, покрытое мельчайшими искрящимися бисеринками воды. У торца стоящей тут же каменной скамьи малыш споткнулся, покачнулся, теряя равновесие. Молниеносно протягиваю руки, чтобы поддержать его. Карапуз справляется сам, он теперь совсем рядом, я возобновляю игру. P.S. В последнее время у меня притупляется желание конспектировать сны. Не объясняется ли это усталостью — ведь я уже десять лет веду записи (16-го сентября был юбилей).

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза: «Несмотря на ... it will be shoes».

Нам нужно попасть в расположенное на высоком этаже помещение. Пользуемся хлипкими приставными и пожарными лестницами (без перил), тянущимися по наружной стене. Лезть очень страшно, но я карабкаюсь (подбадриваемая остальными). Внутри здания (где лестницы вьются узким серпантином вдоль стен, оставляя сердцевину пустой) лестничный марш обрывается на этаж ниже требуемого, приходится пользоваться стремянкой. Как только я, преодолевая сильный страх, взбираюсь на половину высоты, мои товарищи говорят, что стремянка не закреплена и мне следует немедленно спуститься. Стремянка начинает отходить от стены, но ее удается придержать. Пытаемся попасть в нужное помещение снаружи, выбираемся из окна на нужном этаже, пробираемся вдоль стены по хлипким перекладинам. Все это сопровождается сильным страхом, но в итоге мы достигаем цели. Помогала нам советами пожилая круглолицая женщина. Высунувшись из одного из окон, подсказывала, где можно лезть, а где следует быть особенно осторожными. Покидать помещение было так же трудно и страшно, пришлось сделать несколько опасных попыток, прежде чем удалось оттуда выбраться.

В негустом, поросшем невысокими тонкими деревьями лесу делают привал туристы. Одна из девушек удаляется в сторону. Не находясь там, смотрю вслед гибкой фигурке в длинной юбке и свободной закрытой блузке, изящная головка девушки покрыта платком. Оказываюсь в лесу. Вижу большую нору, всматриваюсь в черное нутро, с любопытством думаю, кому она принадлежит. Слышу шорох. Перевожу взгляд вправо — оттуда появляется крупное (с дикообраза) животное, закамуфлированное ворохом сухой травы. Эдакая лесная кочка на ножках, полностью скрытый зверь, топающий по своим делам.

Петя снял документальный фильм о событиях на Командорских островах. За материалом охотятся агенты официальных властей метрополии. Выходят на след, обнаруживают Петю в пригородной электричке. Несколько человек в штатском для начала собираются предложить выкуп. Я (находясь там же, с Петей) чувствую, что речь идет о крупной сумме (которая, как я начинаю тут же думать, по крайней мере позволит Пете решить насущные проблемы). Если же он заупрямится, агенты отнимут фильм силой, тут же, не сходя с места (отказаться продать фильм Петя мог по идейным соображениям).

Срываю пластиковую оболочку с куска мороженого мяса.

Мысленные фразы (четко): «Новую рубашку. Новую кристаллическую рубашку».

Прихожу на выставку, покупаю билет (за "$12"), иду к выставочным павильонам (удаленным от входа). На пути возникает небольшой крутой подъем, снабженный ступеньками и обнесенный справа перилами. Правее (параллельно) вьется крутая тропа. У подножья служитель спрашивает, какой путь я ищу, мужской или женский. Отвечаю, что женский, он указывает на ступени. Протягивает аляповатый значок, говорю, что у меня нет на это денег, он отвечает, что раз так, можно не платить. Поднимаюсь наверх, решаю на этот раз все бегло осмотреть, чтобы потом придти еще раз и побыть подольше. Возвращаюсь по подземному туннелю, просторному, светлому, со скамьями по стенам. Решаю, что незачем приходить еще раз (и тратиться на входной билет), лучше вернуться в павильоны сейчас. Вижу сестру, она интересуется, что я здесь делаю, отвечаю, что решила вернуться в павильоны. Оказываюсь у давешнего подъема, служитель опять вручает значок, на обороте которого вижу выбитую цену ("$4"). Оказываюсь на покрытой травой и лужицами воды обочине широкой, мокрой от дождя дороги. Слышу за спиной шум приближающейся машины, сторонюсь. Огромный грузовик проезжает почти впритык, теряю равновесие, падаю навзничь, оказываюсь скользящей (уже на животе, головой вперед) за правым задним колесом. Опасаясь, как бы оно не втянуло меня под себя, упираюсь в него рукой. Водитель высовывается из кабины, на ходу знаками требует, чтобы я отцепилась. Сигналю, что не могу ничего поделать, мчимся дальше. На обочине появляется кучка белого щебня, водитель притормаживает, застреваю на щебне, грузовик уносится прочь. Иду к автобусной остановке. В руках оказываются две дорожные сумки, снимаю испачканный намокший плащ, кладу в одну из сумок, сажусь в автобус. Входит старушка с ребенком, уступаю им место, пересаживаюсь подальше, сижу, роясь в сумках.

Обрывок мысленного диалога: «...я их сдам», - говорит кто-то отстраненным тусклым тоном (имеется в виду «выдать»). Ему отвечают с угрозой: «Нет, не сдашь. Мы тебя убьем...» (фраза не завершена).

Мысленная фраза: «У нас одна республика».

Мысленные фразы (женским голосом, бесстрастно): «На телефонной крышке. Конного завода».

Иду на работу (по внеурочному вызову). Вхожу в помещение, на столах высятся груды темной одежды, оказавшейся дешевыми спортивными костюмами. Несколько смутно видимых мужчин копаются там (один что-то примеряет). Говорят, что это бесплатная спецодежда для нас (занимающихся, повидимому, физическим трудом). Кладовщик говорит, что для получения костюма нужно принести шесть фотографий (как на документы). Пять прикрепят к комплекту одежды, шестую подошьют в папку. На обратном пути прохожу мимо школы, на ходу замечаю играющих на площадке ребятишек (видимых темновато, условно). Со мной заговаривает сидящий на крыльце мальчик, присаживаюсь рядом. Мальчик говорит, что сейчас в школе бесплатно раздают сотовые телефоны всем, у кого их еще нет (кого не обеспечили родители). Иду дальше. На ходу спокойно, отстраненно думаю, что всех телефонизируют, чтобы с помощью этих, всегда носимых с собой аппаратов воздействовать разом на всю массу людей, когда (или если) в этом возникнет необходимость. Добираюсь до окраины города, где на пологих холмах видятся единичные строения, и вдруг... И вдруг справа в Небе появляется огромный летательный аппарат. С виду совсем новый, необычной, угловатой конструкции (одна его половина напоминала солнечную батарею). Отчетливо видимый, легко, беззвучно летит он на довольно большой скорости, и вдруг начинает резко терять высоту, постепенно превращаясь в светящееся пятно. Воспринимаю снижение высоты как дурной знак. Аппарат скрывается за холмом, и врезавшись в землю, взрывается. Вздымаются огромные, бесшумные клубы темно-коричневого дыма. Справа появляется мчащееся во весь опор звено огромных темноватых, похожих на бомбардировщики самолетов. Гнавшиеся за летательным аппаратом и немного опоздавшие преследователи исчезают за левой границей поля зрения. Оказываюсь у места аварии, оно уже обнесено легким ограждением, удивляюсь небывалой оперативности. Вижу нескольких мощных военных в темных комбинезонах, с удивлением отмечаю довольные выражения их лиц. Воспринимаю происходящее происходящим наяву. Думаю, что видела похожую катастрофу во сне, а теперь вижу наяву. Достаю сотовый телефон (позвонить Пете). Начинаю его открывать, он рассыпается на части. Смотрю на кучку четко видимых деталей на ладони, думаю, что так и знала, что произойдет нечто подобное. Задумываюсь, как мы с Петей найдем друг друга. Подхожу к оказавшейся поблизости женщине, чтобы попросить ее сотовый. Она его вынимает, он в ее руках точно так же распадается.

Мысленная фраза: «Кончилось тем, что собака обревелась, у собаки был истерический припадок».

Мысленная фраза: «Я забираю обе подушки».

Мысленный, с пробелом запомнившийся диалог. «А почему мы не ... передачи?»  -  «Я смотрю этого вечером по телевизору».

Мысленная фраза (спокойным женским голосом): «Теперь давай-ка посмотрим, сделаем первые шаги» (начнем действовать).

Окончание мысленной фразы: «..а завтра проведу хупии на первом же взводе».

Мысленная, с пробелом запомнившаяся фраза (быстрым мужским голосом): «Короче говоря, ... а сам он ничего не понял (из того), что я сказал».

Мысленная фраза (насмешливо): «Вино шесть лет хранятся, а...» (последнее слово разобрать не удалось).

От кого-то укрываясь, взбегаем на самый верх, в чердачную башенку. Бросаемся из крошечного правого помещения в такое же по величине левое, запираем дверь. Спохватываемся, что нужно закрыть и первую (входную) дверь. Каждый изъявляет готовность пожертвовать собой, чтобы добраться до нее. Опасность состоит в угрозе быть обстрелянным карамелью, бросаемой (непонятно кем) с необычайной силой. Выскакиваем в правое помещение. Дверь закрывать поздно — преследователи как раз в этот миг входят. Полетела карамель в темных фантиках - непонятно, кто ее швыряет, она летит в нас, но ни разу ни в кого не попадает. Опасливо ежимся. Столпившиеся у входа преследователи - представители власти в костюмах и светлых плащах — объявляют (нейтральным тоном): «Товарищи! Эта дорога...» (окончание фразы не запомнилось).

Мысленная фраза (женским голосом): «Ну, молодец какой».

Лето, дача. Ставлю перед Петей (ему года четыре) тарелку с грибным супом. Ребенок говорит, что суп нужно посолить. Вожусь с солонкой, любознательное чадо интересуется, каким будет суп, когда его посолят. Занятая солонкой, отвечаю, что суп станет именно таким, каким станет, когда я добавлю в него соль. Несколько раз подцепляю кончиком ложки соль из большой фанерной солонки, но каждый раз соль оказывается подозрительного грязно-серого цвета. И это при том, что бегло заглядывая в солонку, неизменно вижу белейшую мелкую соль. С недоумением всматриваюсь. Вижу вкрапления рассыпчатых грязно-серых комочков. Выбрасываю их в мусорное ведро, солю Пете суп чистой солью. Входит мама*, она куда-то спешит и должна перед уходом поесть. Прикидываю, что можно приготовить на скорую руку. В размышления вкрадывается здравая мысль, что если бы я не только перебирала в уме варианты, а хоть что-то начала делать, это лучше всего продвинуло бы решение проблемы. Предлагаю маме то, что имеется.

В финале сна мысленно сопоставляются два народа — воинственные немцы и пацифисты какой-то другой национальности. Рассуждение иллюстрируется двумя красочными человеческими фигурами, символизирующими эти народы (одна изображает тевтонского воина).

Мысленное восклицание (как реакция на рассказ или перечисление): «А яблок нету! Забудьте о яблоках!»

Мысленный диалог (женскими голосами). Издалека, вяло: «Все равно. У вас было лучше».   -  Энергично: «У вас было лучше, чем вообще».

Смутно видна излучина шоссе, по прямолинейному участку которого осторожно движется (задним ходом) старый светлый минифургон.

Мы размещены в гостинице, где будут происходить заседания международного совещания. Встретившийся в коридоре англичанин делится со мной (по собственной инициативе) советами. В числе прочего говорит, что к началу заседания нужно приобрести оконную занавеску и полотенце (которое сон бегло показывает). Про занавеску разъяснений не дано, пытаюсь отыскать кого-либо из английской делегации. Вижу в коридоре семейство, принятое за английское — два одинаковых ребенка чинно идут перед четой солидных родителей. Дети были такими аккуратными, такими белоголовыми, в таких новых свободных, в крупную серо-белую клетку пиджачках, доходящих им почти до пят (чему я слегка удивилась), что у меня не было никаких сомнений, что передо мной настоящие англичане. Увы, они оказались туристами. Обращаюсь к обслуживающему персоналу. Горничная подводит меня к нужному окну. Внушительные размеры оконного проема не вызывают у меня энтузиазма, решаю, по возможности, покупки избежать, говорю: «Зачем же мне бросаться деньгами» (взрослые персонажи виделись смутно, а дети - отчетливо).

Окончание мысленной фразы: «...в котором находилось восемь осиротевших взрослых и двое детей» (речь идет о тайном укрытии).

Мысленные фразы (возможно, мои, жеманные): «Подожди! Меня обуял страх».

Ареной действия является жилой, неплотной застройки квартал с невысокими старыми домами. Действующими лицами - небольшая группа, Петя и я (в качестве пассивного наблюдателя). Петя раз за разом прячется, группа раз за разом его отыскивает. Все это происходит как-то механически — без азарта, свойственного бы игре или преследованию. Непонятно, что это было такое, демонстрировавшееся к тому же условно. Прятался Петя за домами,  а иногда и в  домах. Потом справа, на свободном от застройки участке, земля оказывается покрытой холмами свежего белейшего пушистого снега. Пару раз виделось, что группа отыскивает Петю в снежных холмах — заходят с тыла и выкапывают его (с занимаемой мной позиции тылы не видны). Группа состояла из пяти-шести полупризрачных фигур в темной одежде, Петя тоже виделся условно. Сон не показывал, как он прятался, я лишь раз за разом видела, как его находят. И — может быть, именно поэтому? - в финале умозаключаю: «ПЕТЯ ПРЯЧЕТСЯ, НО ПРЯЧЕТСЯ ТАК, ЧТОБЫ ЕГО СМОГЛИ НАЙТИ».

Мысленные фразы (женским голосом): «Блокнот? Ефимовна воюет с нашими...» (фраза обрывается).

Идем по тропинке. Путь преграждает груда светлых говяжьих туш, набросанных на невысокий холм справа от тропы. Туши не разделаны и даже, кажется, не освежеваны. Ногами спихиваю их влево, через тропу, в ручей. Среди них оказывается по крайней мере одна живая, слегка меня куснувшая. Попутчики помогают расчищать тропу, кто-то говорит, что туши набросаны здесь не просто так, часть из них — это мясо для нас.

Мысленная фраза (женским голосом, снисходительно): «Что ж ты так критиковала свой номер?» (речь идет о каком-то поступке).

Мысленная фраза: «И все же такое варенье ничуть не хуже...  - после заминки фраза завершается глумливым тоном и измененным (возможно, принадлежащим кому-то другому) голосом:   -  ...остроносенькой».